История

Советское 5D

Как на стадионе «Динамо» восстанавливают барельефы Меркурова

© Кристине Папян / МОСЛЕНТА

На стадионе «Динамо» идет реконструкция монументальных барельефов советского скульптора-философа Сергея Меркурова, которые в 2011 году были срезаны с его фасадов и убраны по коробкам. Эти скульптуры, по признанию искусствоведов, не имеют аналогов в мире.

Среди десятков интернациональных бригад, которые работают сейчас над реконструкцией стадиона «Динамо», одна очень выделяется своим размеренным ритмом работы и при этом строжайшей дисциплиной. В огромных пустых залах будущего музея стадиона под началом легендарного реставратора Инны Павловной Пчеловой, уже больше года сантиметр за сантиметром восстанавливают две группы барельефов 1927 года.

Это — монументальная работа советского скульптора-философа Сергея Меркурова, и, как говорят искусствоведы, второй такой просто нет: барельефы поразительно меняются в зависимости от режима освещения, сюжет, скульптурная пластика, все эффекты, которые здесь заложены, — все это не имеет аналогов. Больше 80 лет ими можно было любоваться на южном и северном фасадах.

Однако в советские годы произведения Меркурова выдержали всего две реставрации, и те с потерями, а к 2011 году начали просто разрушаться. Тогда же их демонтировали, уложили в ящики и поместили на хранение. Барельефы признаны объектами культурного наследия, так что на фасад спортивной арены их не вернут — там повесят копии, а вот работы Меркурова бережно отреставрируют и будут показывать в музее стадиона. МОСЛЕНТА побывала в его будущих залах, отсняла работу реставраторов и выяснила у Пчеловой, что такое 5D скульптура.

Разрозненные компоненты

Я всегда говорю так: если нет тщательных обследований, выводов и заключений, то это не реставрация, это — ремонт. И сейчас очень часто просто ремонтируют памятники, ничего не изучая. А мы реставрируем.

Инна Пчелова
реставратор

Рельефы Меркурова неделимы: по сюжету, по пластике, по динамике переплетающихся фигур. А получили мы их в ящиках, где разрозненные демонтированные элементы были уложены на поролон. В некоторых ящиках были сотни фрагментов, и каждый из них вымерялся, подбирался, для каждого искалось его изначальное место. Этот процесс нереально облечь в параметры времени или мастерства. Такая работа длится бесконечно, и так — от ящика к ящику: пока не соберем, не отстанем.

Мы провели расчистку, удалили общие и биологические загрязнения, а затем цемент и арматуру. Чтобы склейка контактных фрагментов прошла качественно, нам сделали температуру в помещении плюс 20 — это была целая история. Стройка, на этом, наверное, разорилась, но иначе никак, перепадов допускать нельзя. Потом шло восполнение, монтаж.

Все трещины барельефов, пока они еще были на фасадах, из года в год обмазывались бетоном, проклеивались. Профессиональная реставрация производилась только раз — в 1980 году. А все остальное, что нам и пришлось счищать, чтобы добраться до подлинного слоя 1927 года — это цемент, обмазка, краска, обмазка, цемент, снова краска...

© Кристине Папян / МОСЛЕНТА

Материал барельефов "Динамо" можно назвать искусственным камнем. Если посмотреть сбоку, вы убедитесь: толщина его от 4 до 5 сантиметров, из них отделочный известково-цементный слой — всего полтора сантиметра, а под ним несущий цемент с минеральным наполнителем. Каждый из них по отдельности живет хорошо, но их сгубили арматура и отсутствие ухода.

Когда барельефы делались, деньгами на материалы не швырялись, всюду ставили экономный вариант. Художник, обладающий большим талантом, соглашается иметь дело с любым материалом.

Ему все равно, хоть с папье-маше работать, только бы увидеть воплощенным свой замысел. Я этот феномен называю "самоспецифика", и, конечно, эта работа выполнена в несколько ущербном, хотя и очень крепком материале.

Демонтаж был грубым, пилили по массиву, и на срезах видно, что материал полноценный и рассыпаться не собирается. Но из-за несовершенства арматуры сначала появились трещины, потом внутрь через них стала попадать влага, зимой она замерзала, а весной — оттаивала. Естественные факторы стали воздействовать на железо, которое тут использовали двух типов: тянутое и кованое. Последнее, конечно, живет лучше — степень коррозии незначительная, будь вся конструкция на нем, ее бы не разорвало. Но в основном барельефы сделаны на тянутом металле.

Другой фактор, из-за которого начались повреждения — тотальная обмазка цементом при ремонтах. Когда такой жесткий материал накладывают, под ним все разрушается. И то, если бы это делали по всем правилам: удалив загрязнения, укрепив основание, посмотрев, на какой материал накладываете слой… Нет, здесь просто мазали, чтобы удержать на месте фигуры. Могли наклеить марлю, пройтись ПВА, потом цементом, и все это складывалось в такой многослойный пирог, который мы счистили.

Сейчас весь сюжет Меркурова уже собран: мы доскональнейшим образом изучили мельчайшие фрагменты, то, что было возможно, вернули на место, без этого утрат было бы гораздо больше. Все работы планируется завершить к сентябрю. По высшим, правильным законам реставрации, все то, что доделано позже, должно чем-то отличаться, иначе это — подделка. Мы это хорошо знаем, и традицию нарушать не собираемся.

Но все же, когда реставрация окончится и барельефы будут в полной мере собраны и показаны, каждый сможет вблизи оценить объем, пластику и динамику этой работы. Это монументальная практическая простота, которая дает очень приличный эффект.

Мастер движения

По сути, центрального сюжета у Меркурова нет. 23 фигуры на северном барельефе, 22 на южном — 44 мужчины и одна девушка, которая метает диск. В целом все сцены замешаны на тяжелой и легкой атлетике, на всех видах спорта, которым занимались в то время.

На самом деле все сюжеты здесь посвящены тому, что эти новые люди готовы откликнуться на любой призыв Родины-матери. Художник передал некую ауру того, чем эти люди занимались в 1930-е годы: свергли царя, взяли власть в свои руки, потом долго была неразбериха, гражданская война, и вот, наконец, — начало новой жизни.

Здесь изображены люди, которые всю жизнь не имели доступа к спорту и не могли иметь его в принципе, но которые вдруг стали открывать для себя такой род деятельности. А сцены с винтовками на барельефах показывают, что они от спорт-подготовки могут перейти к войне, и все это едино. Те, кто в спорте, готовы вскочить на коней и умчаться на войну.

И все же мы наблюдаем в чистом виде его величество Спорт. Несмотря на то, что времена были тяжелые, и тогда даже спортивного инвентаря-то по сути, было мало. И даже футбольный мяч здесь изображен маленький, не такой, каким он стал в наши дни. Точно воспроизведены и одежда и порыв к движению этих людей, психолого-энергетическое состояние того времени.

Для тех, кто в спорт шел, создавалась наглядная пропаганда того, как же хорошо быть спортивным: изображался гегемон, которому стало доступно все, и он стал делать новый мир из бетона и стекла.

На барельефе показаны именно такие люди, причем стадион "Динамо" был военизированным, здесь шла подготовка очень серьезных кадров. Так что тема "Перекуем мечи на орала" здесь проявлена очень мощно: на одном из барельефов изображен плуг, сделанный из английского танка. Это дает понять, что перед нами люди, которые еще пашут, и при этом они уже заводские.

5D Меркурова и Вучетича

Поначалу может показаться, что вышеизложенный сюжет примитивный, но, если видеть его в объеме и в специфике, в которой он сделан, то все выглядит иначе. Скульптор Меркуров учился в Германии, на философском факультете мюнхенского университета. В программе было изучение искусства и принципов его восприятия, а немцы, если что делают, то берутся за это капитально.

Тогда они разрабатывали новую теорию восприятия искусства, которую называли «перцепцией восприятия предметов в пространстве».

И в работах Меркурова мы видим, что это такое. На рельефе высотой всего 12 сантиметров постоянно идет смена высот до нуля, и потом уходит на минус, до врезанного контр-рельефа. У него много фоновых плоских фигур, выделенных только контуром.

Все вместе это дает эффект, который я называю «5D». И когда спрашивают, что еще сделано в 5D, я говорю, что почти ничего, потому что пятое измерение — это время, видение тех людей, участие в эпохе и ее воспевание. Как в работе Вучетича «Советскому народу, знаменосцу мира – слава», которую в 2015 году обнаружили за фальш-стеной во время ремонта первого павильона ВДНХ. Тогда открылась огромная композиция с глубиной, золотым фоном и совершенно небывалой техникой.

Перед тем, как создать это произведение, Вучетич изучал работы лучших мастеров своего времени. И готового решения тогда не было: итальянцы делали одно, в Германии пробовали другое, и пробы эти выглядели весьма робко. А Вучетич — мастер, взялся за проект и создал монументальное произведение в уникальной технике.

И барельефы Меркурова также уникальны, только здесь перед нами — плоскостное произведение. Это определенная школа, которой нет, она утрачена, как и школа Вучетича, которая исчезла после ухода этого мастера.

Когда они все это творили, было не до размышлений о школах: страну быстро ставили на ноги, создавали новый мир, новую культуру.

Только одна работа в мире способна сравниться с барельефами на «Динамо» — это монумент 26 бакинских комиссаров того же Меркурова. Контр-рельеф, рельеф, еще рельеф, а потом вдруг — бах, "круглая", объемная скульптура, и все в движении. Сохранились только снимки, сама работа находилась в Баку и была разгромлена в 1990-е. Но и по фотографии видно, что возле Леонардо да Винчи эта работа может стоять спокойно, и с объемом, и с пластикой там все в порядке.


Олег Матвеев, Ксения Рязанцева