«Он был непоседливым раздолбаем». Андрей Григорьев-Апполонов — об Игоре Сорине, старых «Иванушках» и их Бродвее

О том, как боль утраты проходит с годами

Честно говоря, сегодня я вспоминаю о работе с Игорем с сожалением. Очень грустно, что его нет с нами… Он покинул коллектив, так и не доказав мне, что он русский Робби Уильямс, хотя он и обещал. Конечно, с годами боль утраты притупляется. После ухода Игоря уже столько всего произошло — и гастроли, и новые альбомы, и новые солисты. Но где-то глубоко в душе я даже немного злюсь из-за того, что Сорин не отметил с нами даже первый юбилей группы. Очень жаль, что все так закончилось.

О первой встрече с Сориным, судьбоносной поездке в купе и понтах

До сих пор отчетливо помню нашу первую встречу. Я прилетел из Сочи в Москву в декабре 1990 года на кастинг в мюзикл «Метро». Я шел по коридору театра и услышал, как в репетиционном зале кто-то распевается. Заглянул. Там было много народу, и два каких-то парня пели дикую дичь, но при этом очень забавную. Причем пели поставленными по-гнесински голосами. Когда они закончили выступление, вокруг все смеялись и аплодировали! Так я впервые увидел Игоря Сорина. Он пел в дуэте с Антоном Деровым, будущим солистом театра имени Моссовета, исполнителем главной роли в рок-опере «Иисус Христос — суперзвезда».

По-моему, с Игорем я тогда даже не познакомился, потому что свое дело сделал, танцевальный кастинг в мюзикл прошел. В следующий раз я увидел Сорина уже в поезде Москва — Варшава, куда отправлялись отобранные во второй тур мюзикла русские артисты. Мы оказались в одном купе: Сорин, Деров и я. Тут я увидел молодую московскую богему, на понтах в лучшем смысле этого слова! Я сказал, что приехал из Сочи, и меня приняли за лошка. А я-то в то время уже был режиссером сочинского театра мод «Мини-Макси», ставил спектакли. После суток, проведенных вместе в пути, мы стали закадычными друзьями.

О том, каким был Игорь в кругу близких друзей

Игорь был озорным весельчаком, душой компании, непоседливым раздолбаем, поэтому их дуэт с Антоном Деровым всех смешил. Потом к ним присоединился я.

Помню, как наше трио подрабатывало в Варшаве на центральной площади в Старом городе. Деров играл на гитаре, Сорин пел, а я танцевал верхний брейкданс, как робот. Позже поклонники «Иванушек» приняли Игорька за философа. Таким его и запомнили миллионы фанатов.

О первом совместном выступлении, неудачной шутке и сломанных ребрах

Наше первое совместное выступление на большой сцене случилось на Бродвее в мюзикле «Метро». В труппе было 60 человек разных национальностей. Только Игорь в основном пел — у него были сольные партии, а я танцевал и в некоторых номерах пел со всеми артистами хором.

Помню, во время репетиции перед первым выступлением Игорь начал прикалываться. Он выучил слово «парасолька», что переводится с польского как «зонтик». Раскрыл этот зонтик, начал всячески крутить его, спиной отходить назад и со всей дури плюхнулся в оркестровую яму! А она, на секундочку, метра на два с половиной ниже сцены. Мы всей труппой подбежали, смотрим, а он лежит на разбитых пюпитрах и дирижерском столе. Все были в шоке! Я с ужасом кричу в яму: «Игорь, как ты?» И тут Сорин артистично открывает глаза, смотрит поверх всех нас и запевает: «Взвейтесь кострами, синие ночи...»

Игорь тогда сломал два ребра, но желание попасть на Бродвей было так велико, что он не подал виду и продолжал репетировать с травмами. В течение месяца он испытывал жуткую боль и дома мне жаловался: «Если я сделаю рентген и все узнают, что я сломал ребра, то меня просто отправят обратно в Москву».

Очень здорово, что у нас была возможность вместе работать в этом мюзикле. Позже нам не пришлось привыкать друг к другу на сцене в «Иванушках», мы уже знали друг друга наизусть.

О конфликтах и уходе Игоря из группы

Игорь начал говорить об уходе из группы через год после начала наших гастролей. Он резко эмоционально иссяк. Его тонкая творческая натура не выдержала того груза славы, который на нас свалился. По понятиям Сорина, мы должны были стремиться к интеллектуальной электронной музыке вместо попсы.

Разумеется, я много разговаривал с ним. Мы спорили, ругались, я пытался его отговорить. Мои доводы были довольно убедительны, ведь человек тогда даже на маленькую студию не заработал, а уже хочет уйти в сольное плавание. Но в то же время я верил, что Игорь добьется успеха в одиночку, так же как верил и в успех нашей группы еще в самом начале пути.

Конечно, мы продолжили общение с Игорем после его ухода из коллектива. В свободные от гастролей дни мы созванивались, и я даже приезжал к нему в гости на Чистые пруды. Там он снимал чердак, чтобы писать музыку.

Несмотря на то что Игорь покинул коллектив, я был очень уверен в себе и в популярности «Иванушек». Да, мы довольно долго искали Олега на место Игоря, проводили много кастингов в разных городах, но я говорил Игорю, когда он уходил из группы, что незаменимых людей нет.

О памяти, фотографиях и его голосе

Прошло уже больше 20 лет со дня смерти Игоря. Я часто вспоминаю его, пересматриваю наши общие фотографии. Я храню большое количество снимков с Игорем, и все они рассортированы по фотоальбомам. Один из его портретов стоит в рамочке у меня в гостиной, а напротив — фото Олежки Яковлева. Очень много тетрадок с вырезками из журналов о нас дарили поклонницы. Тоже все сохранил на память. До сих пор присылают много оцифрованных видео: интервью, концертные записи. Иногда с теплом пересматриваю первые клипы с Игорьком в составе.

Кстати, мы с ребятами всегда вспоминаем Игоря Сорина во время концертов. Представьте, мы даже оставили его голос на бэк-вокале в песнях «Девчонка», «Поверь, мне тоже очень жаль», «Я ее ищу». Глобально Игорь до сих поет вместе с нами. А на сольных шоу мы всегда поем песни на слова Игоря. В этом году в Москве 30 ноября и 1 декабря в «Live Арене» они обязательно прозвучат. Приходите, вместе вспомним Игоря Сорина.